Шагин Павел Иванович

Шагин Павел Иванович -  был военным комиссаром 2-батальона 1-го Отдельного особого лыжного полка моряков Краснознаменного Балтийского флота (КБФ). Он был военным моряком, служил на эсминцах, принимал участие в Таллиннском переходе КБФ в августе 1941 г. Корабль, на котором служил, подорвался на мине и затонул в ноябре 1941 г в Кронштадте. Павел Иванович был командирован в морскую пехоту и погиб на Ленинградском фронте. 

Кроме извещения о смерти - "погиб в боях с германским фашизмом 28.11.1941 на Ленинградском фронте в районе деревни Липки 28 ноября 1941 года" - никаких больше документов, ни одной фотокарточки не сохранилось.

Внук – Валерий Владимирович Шагин https://vk.com/id2771520 https://vk.com/1polkkbf

Сын – Владимир Павлович Шагин

Правнуки – Юрий, Олег, Павел

Праправнук – Роман

                                                   http://tallinskij-perehod.ru/administration/images.php?aid=1a16c49fe24567d2&status=upy&ifolder=images&img=_.jpg

ГОРЯЧИЙ ЛЕД ЛАДОГИ

Социологи отмечают просыпающийся интерес современного общества к семейной генеалогии. Исследования энтузиастов-любителей, продиктованные естественным желанием узнать как можно больше о судьбе своих предков, нередко приводят к находкам, представляющим несомненный интерес для профессиональных историков.

Валерий Шагин узнал о судьбе своего деда совсем недавно, весной 2015 года. Собственно все, что было ему известно о нем, так это то, что он был военным моряком, служил на эсминце, принимал участие в Таллиннском переходе в августе 1941 года. Его корабль подорвался на мине, но ему удалось спастись. Доставленный в Кронштадт, он вскоре получил назначение в морскую пехоту и погиб в бою. В семье осталось извещение о его смерти: «Погиб в боях с германским фашизмом 28.11.1941 на Ленинградском фронте в районе деревни Липки 28 ноября 1941 года».

Первым шагом в поисках сведений о погибшем стало посещение Центрального военно-морского архива в Гатчине. И вот через 74 года на стол перед Валерием легла папка с личном делом деда и он впервые увидел его фотографию…  

ВОЕНМОР ПАВЕЛ ШАГИН

Из документов можно было узнать, что мой дед Павел Иванович Шагин родился в 1909 году в крестьянской семье в деревне Тарасово, Холмогорского района, Архангельского края. Так что его можно считать земляком Михайло Ломоносова. Крестьянствовал он недолго, и в двадцатые годы занялся валкой и сплавом леса.

Служба на флоте, куда он был призван в 1931 году, стала для него хорошей жизненной школой. После обучения в Машинной школе учебного отряда Балтийского флота в Кронштадте бывший лесоруб и сплавщик за три года срочной службы прошел путь от котельного машиниста до командира отделения машинной группы. Затем еще год на сверхсрочной и после дополнительной учебы он уже старшина машинной группы на плавбазе «Красная звезда» в бригаде подводных лодок. Для своего времени он считался отличным специалистом, перед которым на «гражданке» открывались совершенно иные перспективы.

В 1935 году старшина-сверхсрочник, успевший стать кандидатом в ВКП(б), получает направление на учебу в Ленинградскую Высшую коммунистическую сельскохозяйственную школу (ВКСХШ) им. С.М.Кирова на трехгодичное партийно-советское отделение. ВКСХШ готовила руководящие кадры для районных партийных и советских организаций Ленинградской области, получающие помимо политической подготовки хорошие знания сельского хозяйства. После ее окончания Павел Шагин успел несколько месяцев проработать инструктором по высшим учебным заведениям и техникумам в Областном комитете Союза земельных органов, обосновавшемся в хорошо известном ленинградцам и петербуржцам Дворце профсоюзов на площади Труда, но уже в апреле 1939 года политрук запаса возвращается на флот, испытывавший кадровый голод в связи с реализацией масштабной программы военного кораблестроения, принятой Правительством СССР в 1936 году, предусматривавшей создание огромного океанского флота: 8 линкоров, 16 линейных крейсеров и 20 легких крейсеров. Через год программу «облегчили» до 6 линкоров, 14 линейных крейсеров, 2 авианосца, 10 тяжелых и 22 легких крейсера.

Для моего деда это вылилось назначением в июле 1940 года на новейший эсминец «Смелый» проекта 7У, спущенный на воду весной 1939 года, политруком электромеханической боевой части. Через месяц он уже в должности заместителя командира корабля по политической части. После завершения швартовных и ходовых испытаний за несколько дней до начала Великой Отечественной войны, 18 июня 1941 года, корабль вошел в состав 5-го дивизиона эсминцев Балтийского флота, базирующегося в Таллинне , куда дед успел вызвать свою жену и где 6 июня появился на свет мой отец…

Срок боевой службы у «Смелого» оказался недолгим. В течение первого месяца войны корабль принимал участие в обороне Рижского залива и Моонзундских островов. В ночь на 27 июля эсминец прикрывал постановку мин с заградителя «Суроп», сторожевого корабля «Буря» и тральщика «Фугас» в южной части Ирбенского пролива. В 01.45 у правого борта «Смелого» взорвалась мина. Носовая часть корабля получила сильные повреждения, полубак по 50-й шпангоут, где произошел взрыв, прогнулся и ушел в воду, 130-мм орудия №1 и №2 провалились вниз. Надстройка и первая труба сдвинулись вперед, котел №2 сорвался с фундамента. Через разрывы в обшивке во внутренние помещения начала поступать вода.

Уже через 10-15 минут большую часть экипажа эсминца взял к себе на борт подошедший тральщик. На поврежденном корабле осталось лишь 7 офицеров и 10 матросов, которые должны были обеспечить его буксировку. Однако сдвинуть с места «Смелый» не удалось: надломленная носовая часть села на грунт. Более полутора часов сторожевик «Буря» пытался взять его на буксир, но появление вражеского самолета и якобы замеченный перископ подлодки вынудили отказаться от попыток спасти корабль. Остававшиеся на борту члены экипажа покинули его.

Чтобы эсминец не достался врагу, его подорвали торпедой, выпущенной ТКА №73. После взрыва в районе 2-й дымовой трубы «Смелый» затонул в течение 15-20 минут.

Следующая запись в личном деле Павла Шагина говорит о его назначении политруком электромеханической боевой части эсминца «Калинин» (носившего до 1925 года имя «Прямислав»), одного из последних «новиков», спущенного на воду в июле 1915 года, но не успевшего понюхать пороха в Первой мировой войне. Боевое крещение ему довелось принять только в 1941 году при проведении минно-заградительных операций флота в первые месяцы войны, а затем в августе, поддерживая артиллерийском огнем защитников Таллинна. 27 августа 1941 г командование КБФ отдало приказ на эвакуацию основных сил Балтийского флота, войск 10-го стрелкового корпуса и гражданского населения из Таллина в Кронштадт , получившая название  Таллинский переход .  Прорыв флота из 225 кораблей и судов предполагалось совершить в следующем порядке: отряд главных сил, отряд прикрытия, арьергард и четыре конвоя. Корабли арьергарда – эсминцы «Калинин», «Артем» и «Володарский» вечером 27.08 взяли на борт последних  защитников города. Вместе с эсминцами под брейд-вымпелом командира минной обороны Таллинской ВМБ контр-адмирала Ралля, находившегося на «Калинине», должны были следовать сторожевики «дивизиона плохой погоды» – «Снег», «Буря», «Циклон», малые охотники, сторожевые и торпедные катера, всего 15 боевых кораблей.

Волнение на море достигало семи баллов, но к утру 28 августа северо-восточный ветер начал стихать, а море успокаиваться.

В 12.00 на эскадренном миноносце «Калинин» был поднят флажный сигнал «Первому конвою сняться с якоря и начать движение». Корабли конвоя стали сниматься с якорей и выстраиваться в походный ордер. Эсминцы покинули рейд только в 21.15, ведя на ходу огонь по батареям противника. Около 22.20 с головного эсминца «Калинин» обнаружили впереди силуэты транспортов 2-го или 3-го конвоя. Эсминец уклонился к северу, набирая ход, за ним потянулись остальные корабли арьергарда. Пытаясь обогнать транспорты, они пошли по непротраленному району. Об этом им сигнализировали с тральщиков, но эсминцы не среагировали.

Около 22.10 «Калинин» подорвался на мине, получив пробоину в носовой части справа. Контуженный при взрыве мины Ралль и раненный командир «Калинина» Стасов были сняты с тонущего корабля и доставлены катерами на Гогланд. Командование арьергардом перешло к командиру дивизиона капитану 3 ранга Л.Н. Сидорову. Следовавший концевым «Артем» сразу остановился, а «Володарский» застопорил машины, пройдя несколько вперед. Какое-то время с «Калинина» не поступало тревожных известий, но минут через 20–30 с него передали: «Нуждаюсь в немедленной помощи». Чтобы не дрейфовать на минном поле, «Артем» стал на якорь. После получения с «Калинина» сигнала о помощи «Артем» немедленно снялся с якоря. Но в это время подорвался на мине и быстро затонул вместе со всем экипажем «Володарский». Через 10 минут, в полночь, настал черед «Артема». После взрыва мины он продержался считанные мгновения. Катера смогли спасти с обоих эсминцев всего 71 человека.

«Калинин» благодаря героическим усилиям экипажа и аварийных партий еще около часа держался на плаву. На борту не было никакой паники. Так же без паники прошла под руководством старшего помощника командира капитан-лейтенант Руссина эвакуация оставшихся в живых членов экипажа. Незадолго до полуночи, немного опередив, «Артема», эсминец, окруженный облаком пара ушел на дно. Так в считанные минуты погибли последние балтийские «новики».

 Группа моряков, среди которых находился и мой дед, пробыла в холодной морской воде, перемешанной с мазутом, более восьми часов. Их, выбившихся из сил, потерявших голос от переохлаждения и стресса, подобрал тральщик.

В памяти бабушки, эвакуированной примерно в эти же дни из Таллинна вместе с двухмесячным сыном на каком-то гражданском транспорте, не сохранилось его название и когда это точно произошло. Вполне возможно, что она и ее муж – политрук Павел Шагин были совсем рядом. По ее словам, она побоялась спуститься в трюм и все время простояла на палубе, прижимая к груди ребенка и молилась. Когда судно пришло в Кронштадт, труба, к которой она прижималась спиной, оказалась изрешеченной пулями немецких самолетов.

Масштабы трагедии Таллинского перехода некоторые историки сравнивают с Цусимой. По разным оценкам количество погибших составляет от 10 до 15 тысяч человек. У меня же перед глазами картина, поразившая когда-то детское воображение и оставшаяся в памяти на всю оставшуюся жизнь – множество черных бескозырок, россыпью покрывших поверхность моря. Об этом рассказывал жене политрук Шагин и не мог сдержать слез. В 5 лет я услышал эту историю от неё – своей бабушки, но только через 45 лет смог понять, о чем шла речь…

И все же считается, что Краснознаменный Балтийский флот выполнил поставленную перед ним задачу по эвакуации войск, оборонявших Таллин. Ленинградский фронт получил пусть не такую, как ожидал, но солидную поддержку – более десяти тысяч закаленных в боях бойцов и командиров, а также около семи тысяч моряков-балтийцев с неоценимым опытом поддержки и взаимодействия с сухопутными частями. В 1941 году Краснознаменный Балтийский флот направил на сухопутные участки обороны Ленинграда около 90 тысяч моряков. Одним из них стал политрук Шагин.

Впрочем, поначалу, в сентябре 1941 года, он был назначен политруком кадровой команды Электро-механической школы имени А.Г. Железнякова Учебного отряда Краснознаменного Балтийского флота, где ровно 10 лет назад началась его служба. Из курсантов и преподавателей этого отряда были сформированы в октябре Петергофский и Стрельнинский десанты. Вслед за ними шагнул в бессмертие Шлиссельбургский десант…

Таллинский переход и эвакуация базы

Краснознамённого Балтийского флота

с полуострова Ханко.

Великая Отечественная война. 1941 год: Исследования, доку-

менты, комментарии/Отв. ред. В.С. Христофоров – М.: Издательство

Главного архивного управления города Москвы, 2011. – 756 с.

ISBN 978-5-7228-0191-3

© Главное архивное управление города Москвы, 2011

© Авторский коллектив, 2011

© Центральный архив ФСБ России, 2011

В данной тематической подборке представлены  документы, находящиеся на хранении в Центральном архиве ФСБ России. Общая их особенность заключается в том, что они написаны непосредственными участниками событий сразу после их завершения и отложились в фонде контрразведки КБФ. Специфика использования этих документов орга нами безопасности позволила сохранить сведения, содержащиеся в них, от дальнейшего редактирования и искажения.

 Составленные разными людьми – моряком, сотрудником военной контрразведки и командиром-зенитчиком, они, как представляется, дают достаточно целостную картину того, что происхо дило в августе 1941 г. в ходе боёв за столицу Эстонии, во время спешной эвакуации и перехода по маршруту Таллин – Кронштадт.

В представленных вниманию читателя документах довольно подробно отражены недостатки и анализируются причины, из-за которых флот и части РККА понесли тяжёлые потери..

Первый документ посвящён собственно Таллиннскому переходу и

анализу причин августовской катастрофы Краснознамённого Балтий-

ского флота. Второй документ, составленный в форме рапорта, допол-

няет первый в части, касающейся безобразной организации перехода, а

также рассказывает о том, как проходила эвакуация личного состава из

Таллина. Ценность третьего документа состоит в описании борьбы за

Главную базу КБФ.

Подобного рода документы направлялись в 3-й отдел КБФ, где ана-

лизировались и обобщались, после чего докладывались руководству

наркомата ВМФ или Военному совету КБФ.

Примером такого документа служит докладная записка начальника

3-го отдела КБФ дивизионного комиссара Лебедева А.П. народному ко-

миссару Военно-морского флота СССР адмиралу Кузнецову Н.Г., в которой речь идёт о боевых действиях эскадры КБФ в ноябре 1941 г.

. Автор этой докладной записки – на чальник 3-го отдела КБФ дивизионный комиссар Лебедев А.П. Вопреки мнению некоторых исследователей, что после Таллиннского перехода (август 1941 г.) «он, как положено бойцу невидимого фронта, исчез, не оставив следов», Лебедев находился на своей должности до31 мая 1943 г., когда был назначен заместителем начальника Управления контрразведки «Смерш» Народного комиссариата Военно-морского флота. «Следы» он оставил, одним из свидетельств чего является упомянутая докладная записка. Документов подобного рода в бытность свою начальником 3-го отдела КБФ он подписал множество, в том числе и после Таллинского перехода. Орденом Нахимова, как утверждается в той же книге, Лебедев тоже не был награждён. В его послужном списке числятся

орден Ленина, три ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны

I степени, три ордена Красной Звезды, памятные и юбилейные медали,

знак «Заслуженный работник НКВД»

Как представляется, введение в научный оборот новых архивных

документов позволит лучше представить обстоятельства того, что про-

исходило на Балтике в августе и ноябре 1941 г., а также даст в руки ис-

следователей конкретные факты.

№ 1

АГЕНТУРНОЕ ДОНЕСЕНИЕ

С ЛИДЕРА3 «МИНСК» О ПЕРЕХОДЕ КОРАБЛЕЙ

28 АВГУСТА 1941 г. ИЗ ТАЛЛИНА В КРОНШТАДТ

В 3-й отдел КБФ 30 августа 1941 г.

Разговоров относительно перехода очень много. Но большинство

из них сводятся к тому, вернее, к такому вопросу: почему не было для

обеспечения перехода такой массы судов с десятками тысяч людей ни

одного самолета (имея в виду истребителей), и притом выход приуро-

чили на ночь? Подобные вопросы уместны и по-моему, но недостатков в

организации этого перехода было больше. Во-первых, почему весь флот

держали почти до вечера? Хотя он и был разбит для перехода, кажется

на 3 каравана. Когда было можно большую часть его отправить с само-

го раннего утра, т.к. большинство из судов были загружены и готовы к

отправке. Тогда бы эта часть за дневное время дошла бы до Гогланда и

даже дальше. К тому же, до обеда была такая погода, в которую вряд ли

они могли встретить авиацию противника, а также и торпедных катеров.

Я не могу сказать, как шел первый караван, но мы шли так, что особого

порядка в движении не было. Боевые корабли шли в основном в киль-

Документы. Таллинский переход и эвакуация базы КБФ 651

ватер друг другу, а транспорта и все катера шли и справа, и слева, без

всякого порядка (я имею в виду, не придерживались строя кильватера,

что грозило всем одинаково подорваться на минах).

Впереди нас шли пять быстроходных тральщиков строем пеленга, но

настолько они узкую полосу протраливали, а временами и совсем пере-

страивались в строй кильватера (где попадались плавающие мины), что

всем транспортам приходилось идти по непротраленному месту. После

тральщиков попадалось много плавающих мин, которые не уничтожа-

лись, а оставаясь, они угрожали вслед идущим судам, а к тому некоторые

тральщики и катера в это время ставили дымовые завесы, зачем? отчего?

не знаю. Наверно, для того, чтобы облегчить атаковывать4 торпедным

катерам противника или же чтобы скрыть эти плавающие мины и чтобы

на них подрывались вслед идущие суда?

Когда подорвался «Минск» и взорвался «Скорый», было уже темно.

Конечно, спасение утопающих было затруднено, но спасти можно было

больше. Я не знаю, участвовало ли больше в спасении? Мне известно, что

участвовали в спасении наши обе шлюпки (катера неисправны), один

катер МО5 и один торпедный катер, причем последний был послан под

угрозой применения оружия со стороны начальника штаба флота, таким

же путем он заставил спустить шлюпку для спасения с «Пиккера», кото-

рый не хотел спускать шлюпки из-за того, что, дескать, много плавающих

кругом. А когда наша шлюпка подошла со спасенными людьми к «Пикке-

ру» с расчетом поскорее высадить их, то никто из многостоящих6 у борта

краснофлотцев (если можно их назвать после этого краснофлотцами) не

хотел принимать конца со шлюпки, и только после настойчивого тре-

бования (со всевозможной руганью) со стороны команды шлюпки они

приняли спасенных. Между прочим, когда узнали наши краснофлотцы об

этом идиотстве, многие готовы были потопить его самого. Недалеко от

места гибели было много других катеров, которых можно было вызвать

для участия в спасении, т.к. многие держались на воде около 40 минут,

если не больше. Безобразно вели себя некоторые подводные лодки, которые для связи применяли фонарь Ратьера, чем могли выдать противнику стоянку всех судов.

Наутро, когда развиднелось, то оказалось, что со всем оставшим-

ся караваном остался один быстроходный тральщик, а остальные ушли

ночью без разрешения начальника штаба, о чем последний докладывал

радиограммой командующему. По-моему, можно было бы переход ор-

ганизовать с меньшими потерями. Пустить впереди тральщиков с рас-

четом, чтобы они могли очищать полосу шириной не меньше [чем] с

полмили, вслед за ними пустить одного или двух катеров «Охотников»

для расстрела подрезанных мин, а потом остальные суда в три или четыре

кильватерные колонны (для транспортов обязательно).

Самолеты для сопровождения необходимы были, но если их не было,

то ни в коем случае не нужно было отпускать боевые корабли вперед. Так

как уже можно сказать, что несколько боевых кораблей вместе с успехом

могут отбиваться от самолетов.

ЦА ФСБ России. Ф. 14. Оп. 14. Д. 14. Л. 73-75 об. Машинопись. Автограф.

№ 2

РАПОРТ НАЧАЛЬНИКА 6-ГО ОТДЕЛЕНИЯ

3-ГО ОТДЕЛА КБФ СТ. ПОЛИТРУКА КАРПОВА

О ПЕРЕХОДЕ КОРАБЛЕЙ ИЗ ТАЛЛИНА В КРОНШТАДТ

30 августа 1941 г.

Начальнику 3-го отдела КБФ

дивизионному комиссару Лебедеву

Настоящим доношу, что 30.08.41 г. прибыл в г. Кронштадт на сс7 «Не-

птун» (ЭПРОН8). Вместе со мной прибыли уполномоченные: Поросенков,

Семин и Гуськов. Вышли из Таллина последними в 08.00. 28.08.41 г.

Я лично вышел к баррикаде за здание Управления тыла в Таллине

и направлял отдельные группы бойцов в Минную гавань. С последней

группой я направился в Минную гавань и погрузился на сс ЭПРОНа «Не-

птун». На борту корабля находилось около 600 человек, в том числе

раненых около 40 человек.

До траверза Локса все обстояло благополучно, т.е. до 20 час. 30 мин.

С этого времени начали подрываться транспорта. В начале подорвался не-

большой транспорт и ледокол (названий не знаю). На «Веронии» вышли

из строя управление и машина. Она была взята на буксир сс «Сатурном».

Прошли несколько кабельтовых и «Сатурн» подорвался. На нем было

около 800 человек. На «Сатурне» шел начальник ЭПРОНа – интендант 1-го ранга Фадеев, который выбросился за борт одним из первых, несмотря

на то, что «Сатурн» остался на плаву. Фадеев был подобран на «Нептун».

К борту «Сатурна» подошел буксир для того, чтобы снять людей.

После того, как буксир нагрузился до предела, он был торпедирован и

моментально пошел ко дну. Таким образом, из 800 человек, находившихся на «Сатурне», спаслось лишь незначительное количество.

Приблизительно в 22.00 подорвалась «Верония» и моментально по-

шла ко дну. Вслед за ней (через несколько минут) подорвался еще один

транспорт (названия не знаю), а еще через несколько минут подорвался

эм10 «Калинин». Боевые корабли и головная часть каравана в это время

уже ушли далеко вперед. Командир «Нептуна», несмотря на то, что не

знал курса, не имел к`aлек, все же принял решение следовать на восток,

рискуя подорваться на минах, но уйти от атаки подлодки противника.

К рассвету 29.08.41 г. мы догнали головную часть каравана и дальше

стали следовать вместе с караваном.

На траверзе Кунда-Лахт караван подвергся артиллерийскому обстре-

лу с южного побережья, однако прямых попаданий отмечено не было.

В этом же районе начались первые налеты авиации противника. Одним

из первых был подожжен транспорт «2-я пятилетка». В носу разгорелся

большой пожар, весь народ перешел в корму. Однако через 10 минут после первой бомбежки на «2-ю пятилетку» были снова сброшены бомбы, но на сей раз под корму, в воду.

Приблизительно в 10 милях от «2-й пяти летки» подвергся бомбежке тр[анспор]т «Папанин». Его постигла участь «Пятилетки». В районе о-ва Гогланд мы подверглись особенно сильной бомбежке – на караван налетело одновременно 9 бомбардировщиков.

В результате этой бомбардировки отмечены были прямые попада-

ния бомб в 5 транспортов: «Серп и Молот», «Ярвамаа», «Танкер-12» и 2

других, названия которых я не знаю. «Ярвамаа» и «Танкер-12» затонули

очень быстро, «Серп и Молот» выбросился на мель, т.к. на нем возник

пожар, а остальные 2 тр[анспор]та продолжали оставаться на фарватере,

заметно погрузившись. От о-ва Гогланд до Сейскари11 мы подвергались

непрерывным налетам и бомбежке. Число налетов в общей сложности

превышает 25. Из наиболее крупных транспортов в караване остались

ус12 «Ленинградсовет» и сс «Нептун».

Из наиболее характерных недочетов эвакуации г. Таллина необхо-

димо отметить следующие:

1. Недостаточно были продуманы пути отхода наших войск для погрузки

на транспорта. В результате этого большое количество войск направилось в Беккеровскую гавань, но там уже транспортов не было. Москаленко же до5.00 28 августа находился в Минной гавани, а в 6.00 он уже погрузился на кр[ейсер] «Киров». Комиссар же тыла Родионов с 3.00 уже отсутствовал в Минной гавани и сидел на одном из кораблей на рейде. Следствием этого и явилось то обстоятельство, что многие части, отходя к Беккеровской гавани и не найдя там наших тр[анспор]тов, считали себя покинутыми, отрезанными от Союза и вынуждены были остаться на территории Эстонии. На путях к Беккеровской гавани не были выставлены заслоны, которые предупреждали бы части о том, что погрузка производится в Минной гавани

2. Исключительно безобразно было организовано охранение карава-

на – боевые корабли ушли вперед, а безоружные транспорта были предо-

ставлены самим себе. В результате этого самолеты противника могли

совершенно безнаказанно, не встречая заградительного зенитного огня,

не только бомбить транспорта, но и на бреющем полете обстреливать их

из крупнокалиберных пулеметов (что имело место в районе о-ва Гогланд).

Напряжение людей, находившихся на транспортах, в результате не-

прерывной бомбежки достигло наивысшего предела, и на сс «Нептун»

отдельные красноармейцы предлагали избрать ревком и послать [его]

к командиру корабля с требованием немедленно направиться к берегу

(хотя бы даже чужому) и высадить людей.

Оперативного состава в 6-м отделении в Таллине находилось 14 че-

ловек. В Кронштадт прибыли только двое – Поросенков и я.

Поросенков был сам в Беккеровской гавани, а затем с небольшой

группой ушел в Минную гавань. Там же осталось много народа – взяты

они или нет на борт судов – неизвестно.

Нач[альник] 6-го отделения 3-го отдела КБФ

ст. политрук Карпов

ЦА ФСБ России. Ф. 14. Оп. 14. Д. 14. Л. 197-199. Машинопись. Автограф.

№ 3

ЛИЧНЫЕ СООБРАЖЕНИЯ КОМАНДИРА 10-ГО ЗЕНИТНО

АРТИЛЛЕРИЙСКОГО ДИВИЗИОНА ГЛАВНОЙ БАЗЫ КБФ

СТ.ЛЕЙТЕНАНТА КОТОВА Е.И. ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ОБОРОНЫ

ТАЛЛИНА И ЭВАКУАЦИИ ВОЙСК

1 сентября 1941 г.

В 3-й отдел КБФ

Твердой организующей руки в обороне ГБ не было. Мощные огневые

средства, морская и зенитная артиллерии не были полностью исполь-

зованы, а, зачастую, последние бездействовали, вследствие отсутствия

связи и взаимодействия между различными родами войск и особенно

командованием армейских и артчастей. Командир укрепрайона капитан

Панфилов не ориентировался в обстановке и на мои требования дать

цели для артобстрела, как правило, ничего не мог сказать, так как гово-

рил: «Трудно сказать, где наши войска, где пр[отивни]к». Командование

пехотных частей не имеет наступательного порыва, а наоборот, приучило

войска к отходу и к обороне. После мощных огневых шквалов зенарт-

батарей 10-го див[изио]на пехота пр[отивни]ка откатывалась назад с

большими потерями за 10 и более километров, но никто эту местность

не закреплял и не думал этого делать. Отсутствие связи и взаимодействия

приводило к обстрелу своих войск. Разведка работала скверно.

1. Считаю позорный провал обороны ГБ Таллин по вине неумелого

руководства, не сумевшего использовать мощные огневые средства (как

то – весь флот БО13 Главной базы).

2. Эвакуация войск прошла позорно. Отсутствие ориентировки у

командования в обстановке привело к решению эвакуации, когда не-

обходимости в этом не было. Войска начали сниматься с линии оборо-

ны в 21 час. 27 августа. Но 28 августа забытая группа бойцов во главе

с лейт[енан]том Лопаевым, находясь на линии обороны, сдерживала

пр[отивни]ка и отступила лишь тогда, когда стало известно, что все со-

седи и начальники ушли.

Мне сначала было приказано сосредоточить л[ичный] с[остав] и

м[атериальную] ч[асть] на пристань Вимси, но потом изменили, и прика-

зано [было] прорваться на Беккеровскую гавань. М[атериальная] ч[асть]

дивизиона была доставлена. Но грузить не было на что. Хозяина не было.

Огромная толпа красноармейцев, краснофлотцев и командиров под-

верглась панике. Начальников не было. Большие толпы направились на

прорыв (из разговоров мне известно, что многие из них вернулись, увидев

транспорт на Купеческой пристани).

Материальная часть орудий, приборов, автотранспорт, лошади и

многое друге ценное имущество в огромном количестве осталось на

пристани. Из разговоров известно, что часть л[ичного] с[остава] также

осталась не погружена.

Охрана с воздуха не была обеспечена. Огромное количество крупных

транспортов – до 6 штук, и много мелких кораблей погибло. Погибло

много л[ичного] с[остава]. Отдельные [участники перехода] заявляют

до 15 тысяч человек (я в этой цифре сомневаюсь), во всяком случае, по-

гибла не одна тысяча человек в пути от авиабомб пр[отивни]ка. Охраны

кораблей с воздуха истребителями не было.

Считаю, операции по обороне ГБ и эвакуации войск были проведены

преступно плохо. Они ложат* позорное пятно на флот. Героические сра-

жения рядовых бойцов и командиров низших степеней пошли насмарку

в результате таких действий.

Считаю, необходимо сурово, по военному времени, наказать [орга-

низаторов] нелепых операций.

Ст. лейт[енан]т Котов

Принял уполномоченный 4-го отделения

3-го отдела КБФ Гуськов

ЦА ФСБ России. Ф. 14. Оп. 14. Д. 14. Л. 223-224. Машинопись. Автограф.

На одном и том же корабле можно было видеть примеры трусости и героизма.

Уже упоминавшийся эсминец «Калинин», получивший несколько пробоин в корпусе, несколько часов держался на плаву, медленно погружаясь в море. Первыми тонущий корабль, вопреки уставам, традициям, элементарным требованиям флотской этики, покинули его командир капитан 3-го ранга Стасов и военком батальонный комиссар Шишов. Стасов, отойдя на шлюпке на 100—150 метров от борта и, видимо, почувствовав себя в безопасности, начал кричать: «Помощник, спасай людей!» Шишов «как воды в рот набрал» (так в тексте рапорта). Видимо, военком находился в полнейшем ступоре от происходящего. В это же время помощник командира капитан-лейтенант Руссин, воентехник Юрченко, старший лейтенант Миронов, начальник службы снабжения Чеклуев оставались на обреченном корабле до последнего, выносили раненых, помогали находить средства спасения и показывали пассажирам, как ими пользоваться. Они сошли в воду вместе с оставшимся личным составом.

http://flot.com/2015/210761/

http://moypolk.ru/soldiers/shagin-pavel-ivanovich