Яхтенный капитан Андрей БЕРЁЗКИН Как связать судьбу с морем

 18 Июня 2021

 Гость редакции – яхтенный капитан Андрей БЕРЁЗКИН

Как связать судьбу с морем

ФОТО Сергея ГРИЦКОВА

        В яхтенном мире наш собеседник широко известен своей многолетней работой с молодежью, которую он увлекает парусной жизнью. Организует многочисленные походы, проводит парусную практику с нахимовцами, юными моряками, юнармейцами и курсантами морских колледжей. Ведь он  – директор межведомственного Морского федерального ресурсного центра дополнительного образования детей ГУМРФ им. адмирала С. О. Макарова. В качестве капитана парусной яхты «Былина» сегодняшний гость редакции многократно участвовал в международных регатах The Tall Ships Races.        

        А в 1996-м и 2009-м, когда они заходили и в наш город, был их координатором. Но есть в его послужном списке совершенно особая строка: ветеран подразделений особого риска. Принимал участие в натурных испытаниях ядерного оружия. Ну как не воспользоваться случаем и об этом его не спросить?

 – Скажите, Андрей Алексеевич, вы действительно видели воочию ядерный взрыв?

 – Да, причем несколько раз. Тогда, в 1970-х, после окончания физфака ЛГУ я служил в одной из военных организаций, занимавшейся созданием и совершенствованием морской компоненты ядерной триады нашей страны. Приходилось выезжать на полигон в Семипалатинск. Мы исследовали поражающие факторы ядерного взрыва  – к тому времени они уже были только подземные. Работали с аппаратурой, которая находилась в непосредственной близости к точке подрыва боезаряда. Впечатление жуткое  – целая сопка взлетала вверх. Но от того времени осталось четкое ощущение: нельзя допустить, чтобы все это когда-то было применено на практике.

И потом, когда ежедневно имеешь дело с оружием, которое уничтожает не десятки и даже не сотни людей, а целые города, начинаешь в принципе по-другому смотреть на жизнь. То, что, готовя любой проект, большой или маленький, не имеешь права ошибиться ни в какой мелочи, входит в плоть и кровь. Казалось бы, простое дело  – перевезти секретные документы на военные учения из Ленинграда в Москву. Едем с табельным оружием, на двоих берем отдельное купе  – никаких случайностей по дороге быть не должно... Вот это чувство постоянной ответственности, необходимость просчитывать каждый шаг в моей парусной жизни очень пригодились.

 – А эта парусная жизнь шла параллельно со службой?

 – Она началась гораздо раньше. Когда мне было 14 лет, мама и отчим  – оба они служили в военно-морском ведомстве  – привели меня в яхт-клуб ВМФ. Мне повезло  – в течение трех лет я был юнгой на яхте, экипажем которой руководил опытнейший яхтсмен, начальник Военно-морской академии адмирал Юрий Александрович Пантелеев. Человек легендарный  – был начальником штаба Балтфлота в трагическом Таллинском переходе в августе 1941 года, потом служил на всех флотах СССР. Собственно, он и помог мне, по образованию совершенно сухопутному человеку, приобрести морские навыки. Да и сама обстановка воспитывала: вокруг  – взрослые опытные люди, моряки, многие из них прошли войну. Тогда, в 1960-е, они были еще в самом расцвете лет. Любовь к морю, навыки работы в команде, умение преодолевать трудности  – все от них. В этом яхт-клубе я так на всю жизнь и остался.

 – Говорят, вы стали самым молодым яхтенным капитаном в Ленинграде.

 – Да, паруса меня так увлекли, что я быстро прошел все ступени обучения: яхтенный рулевой второго класса, потом первого и в 22 года получил капитанский диплом. А в 25 реально стал командовать яхтой, и в течение восьми лет действительно в Ленинграде моложе меня яхтенного капитана не было. Ничего особенно удивительного в этом не вижу  – ведь тогда жизнь не предлагала молодым людям столько соблазнов, как сейчас. Можно было, не отвлекаясь ни на что, полностью отдаться своему увлечению.

 – Молодежь тогда шла на яхты охотнее, чем сейчас?

 – Мне трудно сказать, я вращался в довольно изолированном кругу, общей картины знать не мог. Но то, что парусному спорту уделялось гораздо больше внимания, чем сейчас, это несомненно. В нашем яхт-клубе было несколько больших крейсерских яхт, полученных по репарации из Германии. Плюс к этому регулярно закупались новые. Было несколько яхт польской постройки, но работала и своя верфь, около Речного яхт-клуба профсоюзов на Петровской косе, там, где сейчас стоят новые элитные дома. Одна из самых удачных моделей  – крейсерско-гоночная морская яхта класса «Л-6», разработанная ленинградским конструктором Анатолием Киселевым. На этой верфи их строили для всей страны, выпустили больше ста бортов. В Петербурге сейчас сохранилось около тридцати, в том числе  – 7 яхт в нашем флотском яхт-клубе. Три  – из первых выпусков, им перевалило за 50 лет. Все эти яхты в работоспособном состоянии, но последние три года по решению начальства они стоят на берегу и неизвестно, когда выйдут в море...

 – О печальной ситуации в яхт-клубе ВМФ наша газета неоднократно писала. Нынешним военным морякам он, похоже, оказался не нужен. Они что, считают, что современный флот без парусов обойдется?

 – Флот, может, и обойдется, а настоящий моряк, уверен, нет. На малом суденышке человек по-настоящему чувствует воду, учится с ней и дружить, и бороться. Только там видно, готов ли ты реально связать свою судьбу с морем или тебе лучше, пока не поздно, сменить профессию. А на современном авианосце впрямую нужны парусные навыки  – там очень важно учитывать направление ветра, чтобы правильно посадить самолет.

И ведь что обидно: нынешние военно-морские начальники во времена курсантской юности наверняка ходили под парусами на шлюпках или яхтах. А теперь яхты есть только в одном учебном заведении ВМФ  – Черноморском ВВМУ имени П. С. Нахимова. Но используются они мало  – ведь к ним нужны, причем на постоянной основе, грамотные, квалифицированные люди, носители парусной идеологии, готовые работать с молодежью. А ни в одном штатном расписании должности инструкторов  – капитанов яхт не предусмотрены, обучение яхтенному делу отдано на откуп энтузиастам. Проводятся только разовые мероприятия, но никакой постоянной системной работы с курсантами и юными моряками нет, она в учебных программах не прописана.

Когда я участвовал в совершенствовании ядерного оружия советского ВМФ, мы очень внимательно изучали опыт наших зарубежных коллег. Так почему бы не посмотреть, как за границей используются парусные яхты и шлюпки в морском образовании? В военно-морской академии США в Аннаполисе парусная практика является обязательной дисциплиной. А старшекурсники назначаются капитанами яхт, учат молодых и обязаны с ними совершить дальний поход. Такая же система успешно работает и во многих других зарубежных странах.

 – А какая красота, когда на международные регаты приходят военные учебные парусники из разных стран! Курсанты в идеальной белой форме, с кортиками, борта сверкают, палубы надраены до блеска...

 – Да, плавание на больших парусниках дает хорошую морскую закалку. Поработать на мачтах и реях, пожить в матросском кубрике  – это очень полезный опыт. Но если на большом судне есть основной профессиональный экипаж, который может управлять парусником и без курсантов, то на малой парусной яхте каждый человек, даже самый молодой, непосредственно причастен к управлению. Без него не обойдутся! И эта ответственность очень сильно воспитывает. После дальнего похода ребята возвращаются другими людьми!

Мне часто говорят: мол, всех курсантов на яхтах не перекатаешь. А всех и не надо! Туда должны попадать люди с сильными характерами и твердой волей  – будущие лидеры. Вот для них, считаю, это жизненно необходимо. Сейчас ведь немереные деньги тратятся у нас на военно-морской флот. А кто будет управлять новейшими кораблями этого флота  – разве это неважно?

 – И вот вы как раз один из тех, кто, не дожидаясь приказов сверху, собственными силами пытается прикрыть эту брешь в морском образовании и воспитании подрастающего поколения.

 – Да, в течение многих лет мы с моими коллегами и друзьями, яхтенными капитанами, проводим морские практические походы с нахимовцами, юными моряками и курсантами. Я вижу горящие глаза этих мальчишек, им это все страшно нравится, но на системном уровне такие занятия, конечно, ничего не решают. Просто факультатив... Без серьезной поддержки сверху принципиально ничего не сдвинется. А такой поддержки пока явно маловато!

Один из моих успешных проектов  – «Балтийские мили 15-летнего гардемарина Нахимова». Основой его послужил исторический факт: в 1817 году в Морском кадетском корпусе были отобраны 12 гардемаринов, в числе которых были юный Павел Нахимов, будущий создатель знаменитого словаря русского языка Владимир Даль, также будущий декабрист Дмитрий Завалишин, и они на бриге «Феникс» бороздили Балтийское море в течение целого лета. В 2012 году нам удалось частично повторить их маршрут  – с группой из 12 нахимовцев на пяти яхтах мы дошли до Стокгольма. Там как раз отмечалось 100-летие Олимпийских игр, в которых впервые участвовали российские яхтсмены.

В следующем году, участвуя на яхте «Былина» в международной регате учебных парусников  – правда, всего с двумя юными моряками в составе экипажа,  – мы повторили весь маршрут гардемаринов и дошли до Дании. А в 2017-м, когда яхты ВМФ, к тому времени перешедшие в ведение клуба СКА, были вновь готовы отправиться на международную регату учебных парусников, кто-то из военных бюрократов вспомнил, что это военное имущество, а его вывозить за границу нельзя. С тех пор эти яхты стоят на берегу, а нахимовцы под парусами ходят только на частных.

 – А гражданские юные моряки?

 – А они сейчас выхода на воду лишены. Если в советское время в стране было около 600 клубов юных моряков и морских кадетских классов, то сейчас в России их вдвое меньше. При этом раньше все они были ориентированы на летнюю плавательную практику. Ребята ходили на шлюпках, яхтах, катерах. Сейчас тот флот практически полностью списан. А нового почти нет! Мало того  – педагоги, занимающиеся с детьми в этих клубах и классах, подчиняются общему распорядку системы школьного образования. А летом в школах каникулы!

Между тем морское обучение детей относится к одной из форм дополнительного образования, которое находится в ведении региональных властей. А программу и порядок занятий определяют директора учебных заведений. Есть рекомендательные министерские письма, в которых четко говорится, что такие занятия включают и каникулярное время. Но для того, чтобы реализовать летнюю плавательную практику, требуется решение многих оргвопросов. Нужны квалифицированные кадры, надежные плавсредства, места размещения этих плавсредств и самих «курсантов», организация их питания и т. д. В итоге юные моряки остаются сухопутными. Практическая суть морского обучения пропадает. Результат плачевный  – если младшие школьники еще держатся в этих клубах и классах на какой-то романтике, то старшеклассники оттуда массово уходят.

 – У вас есть конструктивные предложения?

 – Да, есть, и они поддержаны Морским советом при правительстве Санкт-Петербурга, Федеральным агентством морского и речного транспорта, а также подведомственными ему университетами. Сейчас удалось заинтересовать Министерство просвещения РФ. Как там сформулируют решения, мне в конечном счете не так важно. Главное, чтобы на морскую «детскую» тему обратили внимание. Но, после того как пять лет назад на озере в Карелии погибли 13 школьников, региональные власти боятся воды как чумы. А сколько могут вынести на своих плечах квалифицированные инструкторы  – энтузиасты вроде меня? Да таких людей просто физически в нужном количестве не найти. Я считаю, что немереный ресурс  – это студенты и курсанты морских и военно-морских вузов, которым подобные мероприятия могли бы засчитываться как практика. Пока, увы, это реально лишь для педагогических вузов, но там у студентов нет нужных морских знаний и навыков!

 – Тем не менее в течение многих лет вы проводите с молодыми людьми патриотические яхтенные походы, посвященные различным памятным датам, связанным с российским флотом...

 – К сожалению, не могу похвастать тем, что эти мероприятия являются массовыми. С молодежью и школьниками, интересующимися морем, проблем нет  – таких людей с избытком. И, казалось бы, патриотическая тема у нас всячески приветствуется. Но увы  – даже в морской столице России системная работа в этом направлении ведется пока явно недостаточно. Морской поход с юными моряками требует большой и тщательной подготовки. Помимо приведения в «боевую» готовность самих плавсредств проводится предварительная историческая проработка маршрута  – люди знают, куда они идут и по какому поводу. Мы посещаем места морских сражений, возлагаем венки к памятным знакам и обелискам...

Кстати, нам сейчас очень помогает хороший пример Дальнего Востока. 6 сентября 2019 года после 

V Восточного экономического форума на встрече президента России с общественностью этого региона прозвучала идея создания школы под парусами для работы со школьниками, в том числе для практического изучения морской истории России. Инициаторы проекта апеллировали к тому, что многие географические открытия в тихоокеанском регионе были сделаны русскими мореплавателями, а сейчас это забыто. Президент дал поручения министру транспорта и губернатору Приморского края. И там создали такую школу на базе Морского университета имени адмирала Г. И. Невельского  – аналога нашей Макаровки. Решили все оргвопросы, в дополнение к уже имеющимся университетским яхтам купили еще одну, большую, которую сейчас перегоняют из Турции во Владивосток. Значит, при желании все можно сделать! Но только по прямому поручению президента России, в одной точке, а не в масштабах всей страны.

Думаю, дело пойдет лучше, если этим и другими детскими морскими проектами будут заниматься не только отраслевое Министерство транспорта, но и Министерство просвещения. Оно бы разработало нормативные документы, позволяющие создавать и развивать такие структуры по всей стране.

В начале мая в Петербурге и Москве прошла очередная всероссийская онлайн-конференция «Море  – детям!». В ней принимали участие руководители морской отрасли, системы образования России. Были сказаны все правильные слова  – эти люди прекрасно понимают ситуацию, но, видимо, для того чтобы все реально завертелось, пока не хватает решений на самом высоком уровне власти. Сейчас мы с коллегами как раз составляем соответствующие письма, ищем убедительные аргументы и формулировки...

 – Помогает ли вам сегодня донести ваши идеи до власти статус Морского федерального ресурсного центра, который вы возглавляете?

 – Да, эта структура была создана в 2017 году по инициативе Морского совета при правительстве Санкт-Петербурга и по поручению Морской коллегии при правительстве РФ на базе Государственного университета морского и речного флота имени адмирала С. О. Макарова специально для того, чтобы вдохнуть настоящую морскую жизнь в клубы юных моряков. Фактически это работа по профориентации, причем в масштабе не только конкретного вуза, но и всей страны. Нашу деятельность активно поддерживает Федеральное агентство морского и речного транспорта. У нас есть свои представительства не только в семи филиалах Макаровки, но и во всех пяти морских университетах, входящих в систему Минтранса,  – всего 28 площадок.

Работы много: обширная переписка, переговоры на разных уровнях власти, встречи со школьниками, конференции, конкурсы. Последние два года  – летние морские тематические программы, лагеря в «Артеке» и «Орленке». В прошлом году со школьниками и юнармейцами мы проводили поход на яхтах «Паруса памяти Черного моря» из Севастополя в Керчь и обратно с заходом в Феодосию. Конечно, это капля в море  – наши яхты могли вместить только 15 детей.

Что касается нашего города, то я планирую собрать директоров всех питерских школ, где есть морские кадетские классы. У нас таких учебных заведений около 30, и в каждом  – свой порядок работы. Дети ходят в форме, их приучают к дисциплине, рассказывают о морских традициях, но реальное море большинству из них остается недоступным. Они просто не понимают, как это хорошо. А мы хотим им открыть глаза на настоящую увлекательную морскую жизнь. Пусть, окончив школу, делают сознательный выбор  – ведь, к сожалению, зачастую в морские учебные заведения люди попадают случайно, не имея настоящей мотивации. А потом человек понимает, что это не его путь, и уходит «на сушу». Выходит  – зря потратил и свое время, и государственные деньги.

Именно с увлечения маленькой лодкой-ботиком и участия в «потешных» морских баталиях на Плещеевом озере начался многотрудный путь императора Петра Первого к созданию регулярного флота России и превращению нашей страны в мощную морскую державу.

Если человек с юных лет увлекся морем, неважно, станет ли он моряком. Пусть проектирует корабли – там есть тоже масса сложных, интересных задач. Но у него в жизни будет азарт, стремление преодолеть все трудности ради достижения результата. И море, паруса и опытные морские наставники его этому научат!

Подготовил Михаил РУТМАН