Р.А.Зубков. Таллинский прорыв Краснознаменного Балтийского флота (август – сентябрь 1941 г.)

Сборник документов, материалов и комментариев к ним. Составитель Р. А. Зубков.

Приложение к труду, ранее, в первом издании книги размещенное на CD-диске.

Приложение к военно-историческому труду Р.А. Зубкова «Таллинский прорыв Краснознаменного Балтийского флота (август – сентябрь 1941 г.)» в виде сборника документов, материалов и комментариев к ним.

Читать книгу (PDF, 8,5 Мб)

Под рисунком обложки вы найдёте также новонайденные материалы, с публикацией которых рядом с текстом книги Радий Анатольевич Зубков был согласен.

Таллинский переход и эвакуация базы

Краснознамённого Балтийского флота

с полуострова Ханко.                                   

Великая Отечественная война. 1941 год: Исследования, доку-

менты, комментарии/Отв. ред. В.С. Христофоров – М.: Издательство

Главного архивного управления города Москвы, 2011. – 756 с.

ISBN 978-5-7228-0191-3

© Главное архивное управление города Москвы, 2011

© Авторский коллектив, 2011

© Центральный архив ФСБ России, 2011

  В данной тематической подборке представлены  документы, находящиеся на хранении в Центральном архиве ФСБ России. Общая их особенность заключается в том, что они написаны непосредственными участниками событий сразу после их завершения и отложились в фонде контрразведки КБФ. Специфика использования этих документов орга нами безопасности позволила сохранить сведения, содержащиеся в них, от дальнейшего редактирования и искажения.

 Составленные разными людьми – моряком, сотрудником военной контрразведки и командиром-зенитчиком, они, как представляется, дают достаточно целостную картину того, что происхо дило в августе 1941 г. в ходе боёв за столицу Эстонии, во время спешной эвакуации и перехода по маршруту Таллин – Кронштадт.

В представленных вниманию читателя документах довольно подробно отражены недостатки и анализируются причины, из-за которых флот и части РККА понесли тяжёлые потери..

Первый документ посвящён собственно Таллиннскому переходу и

анализу причин августовской катастрофы Краснознамённого Балтий-

ского флота. Второй документ, составленный в форме рапорта, допол-

няет первый в части, касающейся безобразной организации перехода, а

также рассказывает о том, как проходила эвакуация личного состава из

Таллина. Ценность третьего документа состоит в описании борьбы за

Главную базу КБФ.

Подобного рода документы направлялись в 3-й отдел КБФ, где ана-

лизировались и обобщались, после чего докладывались руководству

наркомата ВМФ или Военному совету КБФ.

Примером такого документа служит докладная записка начальника

3-го отдела КБФ дивизионного комиссара Лебедева А.П. народному ко-

миссару Военно-морского флота СССР адмиралу Кузнецову Н.Г., в которой речь идёт о боевых действиях эскадры КБФ в ноябре 1941 г.

. Автор этой докладной записки – на чальник 3-го отдела КБФ дивизионный комиссар Лебедев А.П. Вопреки мнению некоторых исследователей, что после Таллиннского перехода (август 1941 г.) «он, как положено бойцу невидимого фронта, исчез, не оставив следов», Лебедев находился на своей должности до31 мая 1943 г., когда был назначен заместителем начальника Управления контрразведки «Смерш» Народного комиссариата Военно-морского флота. «Следы» он оставил, одним из свидетельств чего является упомянутая докладная записка. Документов подобного рода в бытность свою начальником 3-го отдела КБФ он подписал множество, в том числе и после Таллинского перехода. Орденом Нахимова, как утверждается в той же книге, Лебедев тоже не был награждён. В его послужном списке числятся

орден Ленина, три ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны

I степени, три ордена Красной Звезды, памятные и юбилейные медали,

знак «Заслуженный работник НКВД»

Как представляется, введение в научный оборот новых архивных

документов позволит лучше представить обстоятельства того, что про-

исходило на Балтике в августе и ноябре 1941 г., а также даст в руки ис-

следователей конкретные факты.

№ 1

АГЕНТУРНОЕ ДОНЕСЕНИЕ

С ЛИДЕРА3 «МИНСК» О ПЕРЕХОДЕ КОРАБЛЕЙ

28 АВГУСТА 1941 г. ИЗ ТАЛЛИНА В КРОНШТАДТ

В 3-й отдел КБФ 30 августа 1941 г.

Разговоров относительно перехода очень много. Но большинство

из них сводятся к тому, вернее, к такому вопросу: почему не было для

обеспечения перехода такой массы судов с десятками тысяч людей ни

одного самолета (имея в виду истребителей), и притом выход приуро-

чили на ночь? Подобные вопросы уместны и по-моему, но недостатков в

организации этого перехода было больше. Во-первых, почему весь флот

держали почти до вечера? Хотя он и был разбит для перехода, кажется

на 3 каравана. Когда было можно большую часть его отправить с само-

го раннего утра, т.к. большинство из судов были загружены и готовы к

отправке. Тогда бы эта часть за дневное время дошла бы до Гогланда и

даже дальше. К тому же, до обеда была такая погода, в которую вряд ли

они могли встретить авиацию противника, а также и торпедных катеров.

Я не могу сказать, как шел первый караван, но мы шли так, что особого

порядка в движении не было. Боевые корабли шли в основном в киль-

Документы. Таллинский переход и эвакуация базы КБФ 651

ватер друг другу, а транспорта и все катера шли и справа, и слева, без

всякого порядка (я имею в виду, не придерживались строя кильватера,

что грозило всем одинаково подорваться на минах).

Впереди нас шли пять быстроходных тральщиков строем пеленга, но

настолько они узкую полосу протраливали, а временами и совсем пере-

страивались в строй кильватера (где попадались плавающие мины), что

всем транспортам приходилось идти по непротраленному месту. После

тральщиков попадалось много плавающих мин, которые не уничтожа-

лись, а оставаясь, они угрожали вслед идущим судам, а к тому некоторые

тральщики и катера в это время ставили дымовые завесы, зачем? отчего?

не знаю. Наверно, для того, чтобы облегчить атаковывать4 торпедным

катерам противника или же чтобы скрыть эти плавающие мины и чтобы

на них подрывались вслед идущие суда?

Когда подорвался «Минск» и взорвался «Скорый», было уже темно.

Конечно, спасение утопающих было затруднено, но спасти можно было

больше. Я не знаю, участвовало ли больше в спасении? Мне известно, что

участвовали в спасении наши обе шлюпки (катера неисправны), один

катер МО5 и один торпедный катер, причем последний был послан под

угрозой применения оружия со стороны начальника штаба флота, таким

же путем он заставил спустить шлюпку для спасения с «Пиккера», кото-

рый не хотел спускать шлюпки из-за того, что, дескать, много плавающих

кругом. А когда наша шлюпка подошла со спасенными людьми к «Пикке-

ру» с расчетом поскорее высадить их, то никто из многостоящих6 у борта

краснофлотцев (если можно их назвать после этого краснофлотцами) не

хотел принимать конца со шлюпки, и только после настойчивого тре-

бования (со всевозможной руганью) со стороны команды шлюпки они

приняли спасенных. Между прочим, когда узнали наши краснофлотцы об

этом идиотстве, многие готовы были потопить его самого. Недалеко от

места гибели было много других катеров, которых можно было вызвать

для участия в спасении, т.к. многие держались на воде около 40 минут,

если не больше. Безобразно вели себя некоторые подводные лодки, которые для связи применяли фонарь Ратьера, чем могли выдать противнику стоянку всех судов.

Наутро, когда развиднелось, то оказалось, что со всем оставшим-

ся караваном остался один быстроходный тральщик, а остальные ушли

ночью без разрешения начальника штаба, о чем последний докладывал

радиограммой командующему. По-моему, можно было бы переход ор-

ганизовать с меньшими потерями. Пустить впереди тральщиков с рас-

четом, чтобы они могли очищать полосу шириной не меньше [чем] с

полмили, вслед за ними пустить одного или двух катеров «Охотников»

для расстрела подрезанных мин, а потом остальные суда в три или четыре

кильватерные колонны (для транспортов обязательно).

Самолеты для сопровождения необходимы были, но если их не было,

то ни в коем случае не нужно было отпускать боевые корабли вперед. Так

как уже можно сказать, что несколько боевых кораблей вместе с успехом

могут отбиваться от самолетов.

ЦА ФСБ России. Ф. 14. Оп. 14. Д. 14. Л. 73-75 об. Машинопись. Автограф.

№ 2

РАПОРТ НАЧАЛЬНИКА 6-ГО ОТДЕЛЕНИЯ

3-ГО ОТДЕЛА КБФ СТ. ПОЛИТРУКА КАРПОВА

О ПЕРЕХОДЕ КОРАБЛЕЙ ИЗ ТАЛЛИНА В КРОНШТАДТ

30 августа 1941 г.

Начальнику 3-го отдела КБФ

дивизионному комиссару Лебедеву

Настоящим доношу, что 30.08.41 г. прибыл в г. Кронштадт на сс7 «Не-

птун» (ЭПРОН8). Вместе со мной прибыли уполномоченные: Поросенков,

Семин и Гуськов. Вышли из Таллина последними в 08.00. 28.08.41 г.

Я лично вышел к баррикаде за здание Управления тыла в Таллине

и направлял отдельные группы бойцов в Минную гавань. С последней

группой я направился в Минную гавань и погрузился на сс ЭПРОНа «Не-

птун». На борту корабля находилось около 600 человек, в том числе

раненых около 40 человек.

До траверза Локса все обстояло благополучно, т.е. до 20 час. 30 мин.

С этого времени начали подрываться транспорта. В начале подорвался не-

большой транспорт и ледокол (названий не знаю). На «Веронии» вышли

из строя управление и машина. Она была взята на буксир сс «Сатурном».

Прошли несколько кабельтовых и «Сатурн» подорвался. На нем было

около 800 человек. На «Сатурне» шел начальник ЭПРОНа – интендант 1-го ранга Фадеев, который выбросился за борт одним из первых, несмотря

на то, что «Сатурн» остался на плаву. Фадеев был подобран на «Нептун».

К борту «Сатурна» подошел буксир для того, чтобы снять людей.

После того, как буксир нагрузился до предела, он был торпедирован и

моментально пошел ко дну. Таким образом, из 800 человек, находившихся на «Сатурне», спаслось лишь незначительное количество.

Приблизительно в 22.00 подорвалась «Верония» и моментально по-

шла ко дну. Вслед за ней (через несколько минут) подорвался еще один

транспорт (названия не знаю), а еще через несколько минут подорвался

эм10 «Калинин». Боевые корабли и головная часть каравана в это время

уже ушли далеко вперед. Командир «Нептуна», несмотря на то, что не

знал курса, не имел к`aлек, все же принял решение следовать на восток,

рискуя подорваться на минах, но уйти от атаки подлодки противника.

К рассвету 29.08.41 г. мы догнали головную часть каравана и дальше

стали следовать вместе с караваном.

На траверзе Кунда-Лахт караван подвергся артиллерийскому обстре-

лу с южного побережья, однако прямых попаданий отмечено не было.

В этом же районе начались первые налеты авиации противника. Одним

из первых был подожжен транспорт «2-я пятилетка». В носу разгорелся

большой пожар, весь народ перешел в корму. Однако через 10 минут после первой бомбежки на «2-ю пятилетку» были снова сброшены бомбы, но на сей раз под корму, в воду.

Приблизительно в 10 милях от «2-й пяти летки» подвергся бомбежке тр[анспор]т «Папанин». Его постигла участь «Пятилетки». В районе о-ва Гогланд мы подверглись особенно сильной бомбежке – на караван налетело одновременно 9 бомбардировщиков.

В результате этой бомбардировки отмечены были прямые попада-

ния бомб в 5 транспортов: «Серп и Молот», «Ярвамаа», «Танкер-12» и 2

других, названия которых я не знаю. «Ярвамаа» и «Танкер-12» затонули

очень быстро, «Серп и Молот» выбросился на мель, т.к. на нем возник

пожар, а остальные 2 тр[анспор]та продолжали оставаться на фарватере,

заметно погрузившись. От о-ва Гогланд до Сейскари11 мы подвергались

непрерывным налетам и бомбежке. Число налетов в общей сложности

превышает 25. Из наиболее крупных транспортов в караване остались

ус12 «Ленинградсовет» и сс «Нептун».

Из наиболее характерных недочетов эвакуации г. Таллина необхо-

димо отметить следующие:

1. Недостаточно были продуманы пути отхода наших войск для погрузки

на транспорта. В результате этого большое количество войск направилось в Беккеровскую гавань, но там уже транспортов не было. Москаленко же до5.00 28 августа находился в Минной гавани, а в 6.00 он уже погрузился на кр[ейсер] «Киров». Комиссар же тыла Родионов с 3.00 уже отсутствовал в Минной гавани и сидел на одном из кораблей на рейде. Следствием этого и явилось то обстоятельство, что многие части, отходя к Беккеровской гавани и не найдя там наших тр[анспор]тов, считали себя покинутыми, отрезанными от Союза и вынуждены были остаться на территории Эстонии. На путях к Беккеровской гавани не были выставлены заслоны, которые предупреждали бы части о том, что погрузка производится в Минной гавани

2. Исключительно безобразно было организовано охранение карава-

на – боевые корабли ушли вперед, а безоружные транспорта были предо-

ставлены самим себе. В результате этого самолеты противника могли

совершенно безнаказанно, не встречая заградительного зенитного огня,

не только бомбить транспорта, но и на бреющем полете обстреливать их

из крупнокалиберных пулеметов (что имело место в районе о-ва Гогланд).

Напряжение людей, находившихся на транспортах, в результате не-

прерывной бомбежки достигло наивысшего предела, и на сс «Нептун»

отдельные красноармейцы предлагали избрать ревком и послать [его]

к командиру корабля с требованием немедленно направиться к берегу

(хотя бы даже чужому) и высадить людей.

Оперативного состава в 6-м отделении в Таллине находилось 14 че-

ловек. В Кронштадт прибыли только двое – Поросенков и я.

Поросенков был сам в Беккеровской гавани, а затем с небольшой

группой ушел в Минную гавань. Там же осталось много народа – взяты

они или нет на борт судов – неизвестно.

Нач[альник] 6-го отделения 3-го отдела КБФ

ст. политрук Карпов

ЦА ФСБ России. Ф. 14. Оп. 14. Д. 14. Л. 197-199. Машинопись. Автограф.

№ 3

ЛИЧНЫЕ СООБРАЖЕНИЯ КОМАНДИРА 10-ГО ЗЕНИТНО

АРТИЛЛЕРИЙСКОГО ДИВИЗИОНА ГЛАВНОЙ БАЗЫ КБФ

СТ.ЛЕЙТЕНАНТА КОТОВА Е.И. ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ОБОРОНЫ

ТАЛЛИНА И ЭВАКУАЦИИ ВОЙСК

1 сентября 1941 г.

В 3-й отдел КБФ

Твердой организующей руки в обороне ГБ не было. Мощные огневые

средства, морская и зенитная артиллерии не были полностью исполь-

зованы, а, зачастую, последние бездействовали, вследствие отсутствия

связи и взаимодействия между различными родами войск и особенно

командованием армейских и артчастей. Командир укрепрайона капитан

Панфилов не ориентировался в обстановке и на мои требования дать

цели для артобстрела, как правило, ничего не мог сказать, так как гово-

рил: «Трудно сказать, где наши войска, где пр[отивни]к». Командование

пехотных частей не имеет наступательного порыва, а наоборот, приучило

войска к отходу и к обороне. После мощных огневых шквалов зенарт-

батарей 10-го див[изио]на пехота пр[отивни]ка откатывалась назад с

большими потерями за 10 и более километров, но никто эту местность

не закреплял и не думал этого делать. Отсутствие связи и взаимодействия

приводило к обстрелу своих войск. Разведка работала скверно.

1. Считаю позорный провал обороны ГБ Таллин по вине неумелого

руководства, не сумевшего использовать мощные огневые средства (как

то – весь флот БО13 Главной базы).

2. Эвакуация войск прошла позорно. Отсутствие ориентировки у

командования в обстановке привело к решению эвакуации, когда не-

обходимости в этом не было. Войска начали сниматься с линии оборо-

ны в 21 час. 27 августа. Но 28 августа забытая группа бойцов во главе

с лейт[енан]том Лопаевым, находясь на линии обороны, сдерживала

пр[отивни]ка и отступила лишь тогда, когда стало известно, что все со-

седи и начальники ушли.

Мне сначала было приказано сосредоточить л[ичный] с[остав] и

м[атериальную] ч[асть] на пристань Вимси, но потом изменили, и прика-

зано [было] прорваться на Беккеровскую гавань. М[атериальная] ч[асть]

дивизиона была доставлена. Но грузить не было на что. Хозяина не было.

Огромная толпа красноармейцев, краснофлотцев и командиров под-

верглась панике. Начальников не было. Большие толпы направились на

прорыв (из разговоров мне известно, что многие из них вернулись, увидев

транспорт на Купеческой пристани).

Материальная часть орудий, приборов, автотранспорт, лошади и

многое друге ценное имущество в огромном количестве осталось на

пристани. Из разговоров известно, что часть л[ичного] с[остава] также

осталась не погружена.

Охрана с воздуха не была обеспечена. Огромное количество крупных

транспортов – до 6 штук, и много мелких кораблей погибло. Погибло

много л[ичного] с[остава]. Отдельные [участники перехода] заявляют

до 15 тысяч человек (я в этой цифре сомневаюсь), во всяком случае, по-

гибла не одна тысяча человек в пути от авиабомб пр[отивни]ка. Охраны

кораблей с воздуха истребителями не было.

Считаю, операции по обороне ГБ и эвакуации войск были проведены

преступно плохо. Они ложат* позорное пятно на флот. Героические сра-

жения рядовых бойцов и командиров низших степеней пошли насмарку

в результате таких действий.

Считаю, необходимо сурово, по военному времени, наказать [орга-

низаторов] нелепых операций.

Ст. лейт[енан]т Котов

Принял уполномоченный 4-го отделения

3-го отдела КБФ Гуськов

ЦА ФСБ России. Ф. 14. Оп. 14. Д. 14. Л. 223-224. Машинопись. Автограф.

На одном и том же корабле можно было видеть примеры трусости и героизма.

Уже упоминавшийся эсминец «Калинин», получивший несколько пробоин в корпусе, несколько часов держался на плаву, медленно погружаясь в море. Первыми тонущий корабль, вопреки уставам, традициям, элементарным требованиям флотской этики, покинули его командир капитан 3-го ранга Стасов и военком батальонный комиссар Шишов. Стасов, отойдя на шлюпке на 100—150 метров от борта и, видимо, почувствовав себя в безопасности, начал кричать: «Помощник, спасай людей!» Шишов «как воды в рот набрал» (так в тексте рапорта). Видимо, военком находился в полнейшем ступоре от происходящего. В это же время помощник командира капитан-лейтенант Руссин, воентехник Юрченко, старший лейтенант Миронов, начальник службы снабжения Чеклуев оставались на обреченном корабле до последнего, выносили раненых, помогали находить средства спасения и показывали пассажирам, как ими пользоваться. Они сошли в воду вместе с оставшимся личным составом.